Я стою у пыльных книжных полок,
В который раз хочу тебя найти,
И в коленопреклонённом виде
Прошептать: - меня прости.
Ты прости меня книжонка,
Так заела меня грусть,
Ты была уж слишком тонка,
Тебя обязан знать был наизусть.
Прошурши не шумевшей страницей,
Ну развей же тоскливую грусть,
Пробегу я с намокшей ресницей
По строкам, чтоб узнать наизусть.
В твоих страницах,- столько жизни,
Но не открылись они мне.
Теперь они молчат, - молчат от укоризны,
О чём они молчат, в своём чуть гордом сне?
Но кто прочтёт тот детский сон,
И разберёт,- коварств сплетений?
А явь утра несёт нам медный звон,
Несправедливых, беспощадных, обвинений.
Как ты мог ангел хранитель,
Над моей страничкой уснуть?
Чем купил тебя злой искуситель,
Чем сумел он тебя обмануть?
Твоих страниц молчащая строка,
Читающему жаждала открыться,
Но, не внимая смысл тяжёлая рука,
Свинцом на переплёт ложится.
Какой нещадный этот рок,
Он не позволил чтеньем насладиться,
Книжонка тонкая не в срок,
На полку непрочитанной ложится.
Свинцом задавлен переплёт
С нечитанной строкою,
На пыльной полке книжка ждёт,-
Хочу прочесть, да не открою.
* * *
Безумья горя, - яд смертельный,
Умом нельзя его понять,
И этот мир вдруг став отдельный,
Не жаль я понял мне терять.
* * *
О, этот страшно – долгий сон,
Тепла не грамма не предвидит,
Он явь всем сердцем ненавидит,
И меди колокола стон
Заглушит, тишиной щемящей,
Где даже ворон в ней парящий
